Сталин и заговор военных  22 июня 1941 года. Часть 6.

<< Назад, Часть 5

Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8. Часть 9. Часть 10. Часть 11.

17. Почему Молотов не написал мемуаров?

Зададимся вопросом,  почему  Молотову было «трудно» вспоминать все, что связано с  событиями первого дня войны?  А давайте поближе ознакомимся с текстом выступления самого Вячеслава Михайловича по Всесоюзному радио 22 июня 1941 года. Ведь это же официальный документ, озвученный по радио, и судя по всему, не может же быть фальшивкой. Давайте, внимательно вчитаемся в текст документа.

Граждане и гражданки Советского Союза.

     Советское Правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление:

     Сегодня, в 4 часа утра без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города - Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налёты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории. 
     Это неслыханное нападение на нашу страну является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством. 
     Нападение на нашу страну произведено, несмотря на то, что между СССР и Германией заключен договор о ненападении и Советское Правительство со всей добросовестностью выполняло все условия этого договора. Нападение на нашу страну совершено, несмотря на то, что за все время действия этого договора Германское правительство не смогло предъявить ни одной претензии к СССР по выполнению договора. Вся ответственность за это разбойничье нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германских фашистских правителей. 
     Уже после совершившегося нападения германский посол в Москве Шуленбург в 5 часов 30 минут утра сделал мне, как Народному Комиссару Иностранных Дел, заявление от имени своего правительства о том, что германское правительство решило выступить с войной против СССР в связи с сосредоточением частей Красной Армии у восточной германской границы. 
     В ответ на это мною от имени Советского Правительства было заявлено, что до последней минуты германское правительство не предъявляло претензий Советскому Правительству, что Германия совершила нападения на СССР несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и что тем самым фашистская Германия является нападающей стороной. 
     По поручению Правительства Советского Союза я должен также заявить, что ни в одном пункте наши войска и наша авиация не допустили нарушения границы и поэтому сделанное сегодня утром заявление румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, является сплошной ложью и провокацией. 
     Такой же ложью и провокацией является вся сегодняшняя декларация Гитлера, пытающегося задним числом состряпать обвинительный материал насчет несоблюдения Советским Союзом, советско-германского пакта. 
     Теперь, когда нападение на Советский Союз уже совершилось. Советским Правительством дан нашим войскам приказ - отбить разбойничье нападение и изгнать германские войска с территории нашей Родины. 
      Эта война навязана нам не германским народом, не германскими рабочими, крестьянами и интеллигенцией, страдания которых мы хорошо понимаем, а кликой кровожадных фашистских правителей Германии поработивших французов, чехов, поляков, сербов, Норвегию, Бельгию, Данию, Голландию, Грецию и другие народы. 
     Правительство Советского Союза выражает непоколебимую уверенность в том, что наши доблестные армия и флот и смелые соколы советской авиации с честью выполнят долг перед Родиной, перед советским народом, и нанесут сокрушительный удар агрессору. 
     Не первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной, и Наполеон потерпел поражение, пришёл к своему краху. То же будет и с зазнавшимся Гитлером, объявившим новый поход против нашей страны. Красная Армия, весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную воину Родину, за честь, за свободу. 
     Правительство Советского Союза выражает твердую уверенность в том, что всё население нашей страны, все рабочие, крестьяне и интеллигенция, мужчины и женщины отнесутся с должным сознаниям к своим обязанностям, к своему труду. Весь наш народ теперь должен быть сплочён и един как никогда. Каждый из нас должен требовать от себя и от других дисциплины, организованности, самоотверженности достойной настоящего советского патриота, чтобы обеспечить все нужды Красной Армии, флота и авиации, чтобы обеспечить победу над врагом. 
     Правительство призывает вас граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского Правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина. 

     Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами! 
(ЦГАЗ СССР. № П-253. Вр. зв. 15.38 – Тонфильм)          

Итак, я утверждаю, что у Сталина в сейфе в Кремле находился мобилизационный пакет на случай войны, в котором предусматривался, к примеру, и документ с текстом  для выступления главы правительства по радио в случае  нападения Германии.  Так как,  все абсолютно, предусмотреть невозможно и дату нападения тоже, в тексте были, наверное, умышленно сделаны пропуски, в которые без труда можно было внести соответствующие правки и уточнения. Думается, что текст готовился для выступления самого Сталина, т.к., сообщение носит чисто информационный характер и только констатирует сам факт нападения Германии,  не привязывая Сталина ни к каким обязательствам. Как видите, этот текст мог озвучить и  его заместитель, т.е. Молотов, внеся в текст небольшие дополнения, вытекающие из полученных сообщений от военных о факте нападения Германии. Все, предполагаемые  дополнения, внесенные в текст выступления Молотова, автором выделены курсивом и подчеркнуты. Как видите их немного. Представьте себе, что их в тексте нет. Без них  содержание  выглядит абсолютно « нейтральным» и его можно было подготовить задолго до 22 июня 1941 года.

А теперь разберем вставленный текст по порядку. Убрав слова  «и его  глава товарищ Сталин» лишний раз убеждаешься, что текст написан вполне для Сталина. Но, по-видимому, Молотов сделал эту приписку для придания тексту большей весомости. Неужели, Сталин, находящийся в Кремле, отделил бы себя от правительства. Сталин никогда не страдал «бонапартизмом».

Далее. Нужное  время нападения «4 часа утра» легко подставить. Что ж, разве мы не знаем, когда на нас напали?  Тот же Жуков из Генштаба сообщил!  А вот к перечисленным в тексте городам:  Житомир, Киев, Севастополь, Каунас, следует присмотреться. Действительно, а бомбили немцы Киев впервые часы агрессии, как нас уверяет товарищ Жуков, или нет? К городу Киеву, мы еще с вами вернемся, а сейчас обратите внимание вот на что! Расхождение с Жуковскими мемуарами - отсутствует город Минск, но зато присутствует город Житомир. Эта речь озвучена в 1941 году, по горячим следам, а мемуары писаны в 1969 году, в «домашней» обстановке. Было, как говориться, время подумать. А что нам говорит хрущевская  «История Великой Отечественной войны», 60-х годов?  Она скромно умалчивает о городах подверженных бомбардировке и отделывается общими фразами: «Фашистская авиация подвергла варварской бомбардировке многие города прибалтийских республик, Белоруссии, Украины, Молдавии и Крыма». Как видите по сравнению с «Выступлением по радио…» появилась республика Белоруссия, но в чистом виде, без городов,  как и другие, плюс республика Молдавия и Крым, о которых в речи Молотова тоже, не было сказано, ни слова.

Обратимся за разъяснениями к более поздней по изданию, брежневской «Истории второй мировой войны», 70-х годов.  Та дает новую версию бомбардировок Германией Советского Союза впервые часы войны: « Ее авиация произвела массированные налеты на аэродромы, узлы железных дорог и группировки советских войск, расположенные в приграничной зоне, а также на города Мурманск, Каунас, Минск, Киев, Одесса, Севастополь». Здесь, как и в «Выступлении по радио…» приведены города, подвергшиеся бомбардировке, плюс появились Минск и Мурманск. Какая разница, скажет иной читатель? Что, разве Молотов мог точно знать, какие города бомбили утром 22 июня, а какие нет? Что ему передали из Генштаба, то он и озвучил.  А в последующих «Историях» просто уточняли факты бомбежек, вот и все. На первый взгляд это может и так, но не будем торопиться с таким поспешным выводом.  Молотов может и не знал, какие именно города бомбили немцы, зато это хорошо должен был знать Жуков! Ведь именно он, как начальник Генштаба и обязан был доложить правительству и Политбюро о нападение Германии и его последствиях.   Вот он и доложил, а Молотов, базируясь на его данных, внес их в текст «Выступления». Почему же не только о Минске нет ни слова, нет ни слова о самой Белоруссии? Согласно версии Жукова (помните его мемуары?) -  нет связи с Западным округом. Кстати, когда в Наркомат обороны  29 июня приехал Сталин и члены правительства, по воспоминаниям Микояна, то связи с Западным округом тоже, почему-то, не было. Правда, Жуков выворачивался, говоря, что связь, дескать, была, да вот перед самым приездом высокого начальства вдруг прервалась. Так что, если « нет информации из Западного округа», то откуда в сообщении Молотова Минску взяться. Зато Жуков, утром 22 июня подбросил Молотову со товарищами,  город Житомир, чтобы создать в их представлении ложную картину: якобы, главное направление удара немцев - на Украине.  Смотрите сами! Получается всего два направления удара немцев: на северо-запад  - Каунас (кстати, с 20 по 40 годы  был столицей Литвы) и  на юго-запад  - Украина (Житомир, Киев).  Севастополь стоит особняком – военно- морская база Черноморского флота, а другие города Крыма не бомбили.  После такой представленной правительству и Политбюро  чудовищной лжи, да еще и румыны «границу обстреляли», Жуков и помчался на Юго-западный фронт, якобы, «помогать» руководству фронтом, а фактически его разваливать. Он же знал ситуацию в Западном округе, но скрыл.  А там-то, «свой» Павлов,  фронт открывает, одним словом, бездействует. Теперь надо немцам помочь здесь, на Украине.

Что там было в Западном округе, впервые дни войны, требует отдельного расследования, поэтому ограничимся лишь воспоминаниями заместителя командующего округом генерал-лейтенанта И.В.Болдина. Хочу обратить внимание читателей на тот факт, что все руководство Западного округа было отдано под суд и расстреляно, кроме, заместителя Павлова, упомянутого выше И.В.Болдина. Как он избежал карающей руки Военного трибунала, тоже отдельный разговор. Итак, предлагаемый отрывок, с небольшими сокращениями:

« Разведка установила: к 21 июня немецкие войска сосредоточились на восточнопрусском, млавском, варшавском и демблинском направлениях…       Пожалуй можно считать, что основная часть немецких войск против Западного Особого военного округа заняла исходное положение для вторжения…
Оперативный дежурный передал приказ командующего немедленно явиться в штаб…  Через пятнадцать минут вошел в кабинет командующего…
- Случилось что? – спрашиваю генерала Павлова.
- Сам как следует не разберу. Понимаешь, какая-то чертовщина. Несколько минут назад звонил из третьей армии Кузнецов. Говорит, что немцы нарушили границу на участке от Сопоцкина до Августова, бомбят Гродно, штаб армии. Связь с частями по проводам нарушена, перешли на радио. Две радиостанции прекратили работу – может, уничтожены. Перед твоим приходом звонил из десятой армии Голубев, а из четвертой – начальник щтаба полковник Сандалов. Сообщения неприятные. Немцы всюду бомбят
Наш разговор прервал телефонный звонок из Москвы. Павлова вызывал нарком обороны Маршал Советского Союза С.К.Тимошенко. Командующий доложил обстановку…  Тучи сгущались. По многочисленным каналам в кабинет командующего стекались все новые и новые сведения, одно тревожнее другого: бомбежка, пожары, немцы с воздуха расстреливают мирное население… Оказывается, с рассветом 22 июня против войск Западного фронта перешли в наступление более тридцати немецких пехотных, пять танковых, две моторизованные и одна десантная дивизии, сорок артиллерийских и пять авиационных полков…
Снова звонит маршал С.К.Тимошенко. На сей раз обстановку докладывал я…  В моем кабинете один за другим раздаются телефонные звонки. За короткое время в четвертый раз вызывает нарком обороны. Докладываю новые данные. Выслушав меня, С.К.Тимошенко говорит:
- Товарищ Болдин, учтите, никаких действий против немцев без нашего ведома не предпринимать. Ставлю в известность вас и прошу передать Павлову, что товарищ Сталин не разрешает открывать артиллерийский огонь по немцам.
- Как же так? – кричу в трубку. – Ведь наши войска вынуждены отступать. Горят города, гибнут люди!
Я очень взволнован. Мне трудно подобрать слова, которыми можно было бы передать всю трагедию, разыгравшуюся на нашей земле. Но существует приказ не поддаваться на провокации немецких генералов.
- Разведку самолетами вести не далее шестидесяти километров, - говорит нарком.
Докладываю, что фашисты на аэродромах первой линии вывели из строя почти всю нашу авиацию. По всему видно, противник стремиться овладеть районом Лида для обеспечения высадки воздушного десанта в тылу основной группировки западного фронта, а затем концентрическими ударами в сторону Гродно и в северо-восточном направлении на Волковыск перерезать наши основные коммуникации. Настаиваю на немедленном применении механизированных, стрелковых частей и артиллерии, особенно зенитной.
Но нарком повторил прежний приказ: никаких мер не предпринимать, кроме разведки в глубь территории противника на шестьдесят километров».

Мемуары Болдина опубликованы в 1961 году, т.е. задолго до Жуковских опусов. Это было время, когда началась кампания по уничтожению имени Сталина. Решения ХХ11 съезда претворялись в жизнь. Как видите, связь с Павловым была, но «нехороший» Сталин, дескать, запретил по немцам стрелять. Тогда, «сыпется» версия «об отсутствии связи с Западным округом». Все же, видимо, при издании Жуковских мемуаров, решили убрать звонки наркома Тимошенко, а «отсутствие связи» сохранить. Иначе, чем объяснить отсутствие информации от командования Западного округа.

Если все, что происходило впервые часы немецкой агрессии в Западном округе, действительно, было скрыто от руководства страны, то, что оно могло подумать? А может, действительно, там, в Белоруссии, на самом деле,  нет никаких военных действий? ( Сталин-то, узнал 28 июня о взятии немцами Минска из сообщений зарубежного радио). Тогда стоит ли командованию ЗапОВО, в эти утренние часы,  давать условный сигнал на ответные военные действия, если там, на границе тихо? А в других округах, все ли так тревожно? Может послать  командующим какую-нибудь Директиву? Хитрый Жуков знал, что делает. Это Сталину, трудно «лапшу на уши навесить», а этим «ничтожествам», что ни дай, все проглотят.  А вот еще одна наживка Георгия Константиновича, которую Молотов заглотнул: «Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории». Откуда Молотов это взял? Разумеется из Генштаба, от  Жукова. Кто же другой поставлял военную информацию руководству страны, как не он? А ведь этого не было. И те и другие вступят в войну с Советским Союзом, официально 26 июня. Да, но бомбили-то мы Плоешти, значительно раньше этой даты. Ведь это попахивает явной провокацией со стороны наших военных, как оправдание  факта нападения Германии. Это все играет на руку лишь только заговорщикам и Гитлеру, чтобы иметь очередной повод объявить о нашей агрессивности. Уж не вложили ли в мобилизационный пакет командующему ВВС КОВО т. Птухину какую-нибудь «провокационную дрянь»? Иначе, чем объяснить его «таинственное» исчезновение с поста командующего ВВС, тайный арест и расстрел с группой военных 22 июля. То что это были «проделки» Хрущева, лишний раз заставляет быть внимательным к данному вопросу.

Не знаю, как было по отношению к Румынии, но перед финнами наш посол в Хельсинки П.Орлов принес извинения от лица Советского Союза. Финны, тоже, небось, Советское радио слушают
А.Мартиросян, в своей книге  « Трагедия 22 июня», подробно объяснил читателям, с каким трудом Сталин проводил внешнюю политику по отношению к Западу и Америке, в том,  чтобы, ни поддаться на Гитлеровские провокации и не начать первым военные действия. Он не хотел, чтобы Советский Союз выглядел в глазах  стран Запада и Америки в роли агрессора.  А здесь одним махом, все чуть не пошло прахом. Тимошенко и Жуков  «купили» опытного Молотова. Опытного ли? Хорошо быть  « под крылом» товарища Сталина. Все учтет, все заметит, не даст свершиться глупости. А здесь Молотов со товарищами из Политбюро, явно «лопухнулись», это факт.  Доверился, Вячеслав Михайлович, военным, тому же Жукову,  не перепроверил сведения и  запустил «дезу» на весь мир. Поэтому и сказал Ф.Чуеву, что «на Жукова надо ссылаться осторожно». Ну, задним умом, мы все сильны!

Тут наши военные, из верхов, везде хитрили, где могли.  Прикрываясь  финской «угрозой», с  Прибалтийского округа  сняли мощный 1-й мехкорпус, ослабляя тем самым оборону на пути немецкой группы «Север», и перебросили его далеко на север. Но и это еще не все. Корпус «распушили»: часть его перебросили на Карельский перешеек, другую часть, загнали в леса восточной Карелии, где она затаилась  и, как показало время, надолго.

Следующей вставкой по тексту у нас идет время вручения ноты Германского правительства, «5 часов 30 минут утра». Тут Молотов может себе поставить  «плюс», хотя, конечно же, не обошлось без подсказки  Иосифа Виссарионовича «Как себя вести с немцами в случае войны?».  Узнали через разведку, когда немцы собираются вручить ноту и сорвали им представление на тему: «Как выглядеть «белыми и пушистыми» при нападении на Советский Союз?». И как немецкий посол Шуленберг не крутился, чтобы вручить ноту до начала военных действий, ничего не получилось! Сорвали с них маску «миротворцев». Когда факт агрессии подтвердился,  Молотов принял посла Германии значительно позже, в 5.30 утра, что и засвидетельствовал в своем выступлении.

Правда, тут может быть и другая трактовка событий, которая может и не украсить, нашего уважаемого Вячеслава Михайловича. Итак, начались приграничные военные сражения.  Информация, наконец-то, дошла до Кремля и до Молотова. Надо же получить объяснения от Германской стороны, по-поводу случившегося.   В конце концов, Гитлеру, судя по всему, было наплевать, что о нем подумает мировая общественность. Подумаешь,  признают агрессором. Кстати, в своей речи 22 июня он заявил, что наносит превентивный удар.  Он же знал, что победителей не судят! Думал ли он в июне 41, что будет 45 год?

Поэтому, может быть, было дано указание Шуленбургу, специально затянуть время с вручение ноты, с тем, чтобы как можно максимально извлечь выгоду из внезапного нападения. Смотрите сами: начало агрессии 3.30, а вручение ноты – 5.30. Так, что неизвестно еще, кто кого «перехитрил». То-то, наши «затемнили», при публикации со временем получения телеграммы Шуленбургом из Берлина. Молотов, поэтому и вставил в текст речи, что нападение произошло в «4 часа утра», чтобы, хоть, как-то сгладить этот колоссальный разрыв по времени от начала агрессии - до получения  ноты. А то вырисовывается интересная картина. Нас «утюжат» на границе 2 часа, а руководство страны только через немецкое посольство узнает, что нам объявлена война? Хотелось бы, наоборот, чтобы максимум, через полчаса после стрельбы на границе, Молотов отрывал ручку от дверей немецкого посольства и требовал объяснений от Шуленбурга. А то, у Жукова, читаем, «принять посла поручили В.М.Молотову». Хорошо, хоть без торжественного завтрака и почетного караула.

Дальше, смотрим выделенный текст, по поводу «провокаций румын».  Видимо, Молотову сообщили об информации, прозвучавшей по румынскому радио, что их бомбили русские, вот он и сделал эту вставку.  Надо полагать, что в отличие от румын, финны промолчали, иначе Вячеслав Михайлович и их бы, «заклеймил позором», в своем выступлении.  Обратите внимание, что здесь, этот текст-вставка,  является, как бы инородным телом, потому что, речь в документе, в основном идет о Германии. Откуда появились румыны с финнами? Сталин, не позволил бы себе такую небрежность в вопросах международных отношений.

Ну, и заключительная фраза (… сплотить свои ряды… « вокруг нашего великого вождя товарища Сталина»). У меня нет никаких сомнений в том, что эту фразу вставил в текст лично Вячеслав Михайлович, чтобы придать тексту более сильную эмоциональную окраску. Видя, что Сталин, в данный момент отсутствует в Кремле, то свое тревожное состояние, по поводу, неясности ситуации со Сталиным, Молотов абсолютно правильно воплотил во фразе о вожде, чтобы консолидировать силы общества в связи с пришедшей бедой, началом войны.  Молотов, конечно же, сознавал, что Сталин именно та яркая, незаурядная личность, вокруг которой и могут сплотиться и партия, и правительство, и народ, к которому он обращался в своей речи.  Уверен, что будь Сталин в Кремле и даже, поручив, предположим, выступать по радио Молотову,  Сталин не мог так редактировать текст, чтобы выпячивать свою фигуру. Не такой он человек!

Кстати, редактора, под руководством А.Н.Яковлева, подготовившие  текст речи Молотова к публикации  в сборнике «1941 год», дали следующее пояснение.  Данный текст речи, мол, приведен по изданию в Центральной прессе от 23 июня 1941 года. В речи же Молотова по радио 22 июня слова «и его глава товарищ Сталин» и « вокруг нашего вождя товарища Сталина» отсутствуют. Подтекст пояснения таков, что Молотов речь прочитал без слов « …товарищ Сталин», а, дескать, сам Сталин, на следующий день, чтобы возвеличить свое имя приказал в газетах впечатать слова о себе.
Что ж, такое объяснение, тоже может сыграть в пользу нашей версии. Молотов же, точно знал, что Сталина нет в Кремле. Поэтому взял и зачеркнул в тексте речи слова «товарищ Сталин». Будет знать, как сбегать из Кремля!  А товарищ Берия, наверное, поехал к Сталину на дачу и «настучал»  об этом. Иосиф Виссарионович, разумеется, рассердился и приказал во всех газетах напечатать то, что поведали нам  доблестные историки под руководством мудрого Александра Николаевича Яковлева. Такие «страшные» сказки, этим товарищам, надо было своим внукам рассказывать, но только не на ночь, а, то могут не заснуть, от сильных эмоций.

Автор привел данный текст речи Молотова,  взятый из сборника « История советской радио-журналистики», издательство Московского университета, 1991 год. Дана ссылка на Центральный Государственный Архив Звукозаписи. Указано даже: Время звучания речи - 15. 38 минут. Так-то вот!
Мы закончили исследование  речи Молотова от 22 июня. И где же здесь, скажите, хвалиться Вячеславу Михайловичу, которого военные обвели вокруг пальца? Лучше, конечно тактично «промолчать в тряпочку», сославшись на забывчивость.
Кстати, отвечая на вопросы писателя Ф.Чуева, Молотов пояснил:
«Это официальная речь. Составлял ее я, редактировали все члены Политбюро. Поэтому я не могу сказать, что это только мои слова. Там были и поправки, и добавки, само собой.
- Сталин участвовал?
- Конечно, еще бы! Такую речь просто не могли пропустить без него, чтоб утвердить, а когда утверждают, Сталин очень строгий редактор. Какие слова он внес, первые или последние, я не могу сказать. Но за редакцию этой речи он тоже отвечает.
- А речь третьего июля он готовил или Политбюро?
Нет, это он. Так не подготовишь. За него не подготовишь. Это без нашей редакции».

Скажите, где здесь Молотов соврал? Ведь кажется все абсолютно верно, от первого до последнего слова.  И, тем не менее, это не вся, правда.
Значит, Сталин, по - Молотову, участвовал в составлении речи, редактировал ее (упомянув о себе в 3 лице), утвердил ее, и после всего этого, закапризничал и послал Молотова на радио. Умеют, однако,  выкручиваться дипломаты.
Давайте, чуть забежим  вперед и обратимся к этой самой речи, знаменитому выступлению Сталина  3 июля 1941 года. Нигде, в тексте речи вы не встретите слово – Сталин, кроме словосочетания в названии партии – «Ленина-Сталина». Все очень скромно, деликатно и по делу. Остановлюсь лишь на двух моментах в речи: ее начале и заключительной части, т.к. для нас, именно это, представляет интерес.
« Товарищи! Граждане! Братья и сестры!» -  наполненные тревогой и волнением, прозвучали эти слова.
«Товарищи!». Понятно, что в первую очередь Сталин  обращается к членам партийных и советских органов и простым коммунистам, товарищам по партии.
« Граждане!» - ко всему обществу в целом, всем социальным слоям.
« Братья и сестры!» -  выделяя из общества, людей верующих в бога, преимущественно православного вероисповедания. Отсюда и обращение, принятое среди верующих.
Далее, Сталин особо выделяет армию и флот.
« Бойцы нашей армии и флота!» - акцентирует внимание на рядовых служащих, которые, по мнению Сталина, всегда несут основную нагрузку в войне.

И как бы, объединяя все выше приведенные обращения в единое целое, Сталин неразрывно связывает их с собой и говорит с ними в особо доверительной форме: «К вам обращаюсь  я, друзья мои
Оцените, как кратко, емко и правдиво прозвучало обращение к стране. Без лишнего пафоса, напыщенности и фамильярности. Лучше не скажешь! Недаром говорится, что краткость – сестра таланта!
И заключительная часть речи Сталина:

«В целях быстрой мобилизации всех сил народов СССР, для проведения отпора врагу, вероломно напавшему на нашу Родину, создан Государственный Комитет Обороны, в руках которого теперь сосредоточена вся полнота власти в государстве. Государственный Комитет Обороны приступил к своей работе, и призывает весь народ сплотиться вокруг партии Ленина-Сталина, вокруг Советского правительства для самоотверженной поддержки Красной Армии и Красного Флота, для разгрома врага, для победы».

И далее уже идут предложения-лозунги, определяющие направления действия общества:
«Все наши силы – на поддержку нашей героической Красной Армии, нашего славного Красного Флота! Все силы народа – на разгром врага! Вперед, за нашу победу!»
Ну, лозунги, они и есть лозунги. На них не стоит обращать особого внимания, а лучше рассмотрим текст, подчеркнутый автором.

Сталин дает понять всем, что до образования ГКО власть была, как бы, рассредоточена или находилась в других руках (уж не кивок ли на «Ставку»?), но теперь она консолидировалась в лице нового органа государственной власти и не просто нового, а обладающего абсолютной властью в государстве!  И  посмотрите, как Сталин обозначил пирамиду власти: не власть плюс партия, плюс военные или как-нибудь  по-другому, а именно: партия плюс Советская власть, которые, надо понимать, и будут над военными. И никак иначе!  Поэтому и был возрожден статус комиссаров в Красной Армии. За военными нужен был глаз да глаз!

Тут с этими заговорщиками просто беда: они ведь планировали создать новое правительство. Поэтому Сталин вынужден был написать не о сплочении  просто, вокруг правительства, другого-то, ведь в понятии граждан нашей страны не было, а о сплочении вокруг именно,  Советского правительства. Как бы,  заранее отметая все будущие происки заговорщиков.

Ну и возвращаясь к теме: «Был ли Сталин в Кремле 22 июня?» хочу подтвердить свою мысль, что Сталин мог редактировать с Молотовым текст  выступления по радио, но было это значительно раньше 22 июня.  А вот дополнения и поправки, о которых мы говорили выше, внесенные в текст воскресного выступления по Всесоюзному радио, Молотов с членами Политбюро и правительства готовили, судя по всему, самостоятельно, ввиду отсутствия в Кремле Иосифа Виссарионовича. Потому что, из  данного «Выступления» вполне просматривается  все то, что и  определяет степень «ничтожества» Сталинского окружения.

>> Продолжение, Часть 7

 

Сайт создан в системе uCoz