ДАТА 22 ИЮНЯ В ДОКУМЕНТАХ, |
или кто же несет основную ответственность за трагедию 22 июня (продолжение, часть 2-я) Павлов постоянно путается и меняет показания, выкручивается. В принципе это реакция человека, которому светит смертный приговор. Но на поведение человека, которого бьют похоже не очень. Павлов надеется выжить. Но уже на самом суде Павлова уличил генерал Коробков, командующий 4-й армией, чьи три дивизии и стояли на зимних квартирах в Бресте. «…Председательствующий (Коробкову, командарму 4 А).Подсудимый Павлов на предварительном следствии дал о вас такие показания: «Предательской деятельностью считаю действия начальника штаба Сандалова и командующего 4-й армией Коробкова. На их участке совершила прорыв и дошла до Рогачева основная мехгруппа противника, и в таких быстрых темпах только потому, что командование не выполнило моих приказов о заблаговременном выводе частей из Бреста» (лд. 62 том 1-й) Подсудимый. Приказ о выводе частей из Бреста никем не отдавался. Я лично такого приказа не видел. Подсудимый Павлов. В июне по моему приказу был направлен командир 28-го стрелкового корпуса Попов с заданием к 15 июня все войска эвакуировать из Бреста в лагеря. Подсудимый Коробков. Я об этом не знал. Значит, Попова надо привлекать к уголовной ответственности за то, что он не выполнил приказа командующего.» ( Попов Василий Степанович (1894-1967) - генерал-полковник (1944), Герой Советского Союза (1945). С 1939 г. - командир 28-го стрелкового корпуса, с сентября 1941 г.- заместитель командующего 50-й армией, с февраля 1942 г. - командующий 10-й армией, с апреля 1944 г. — заместитель командующего 1-м Белорусским фронтом. С мая 1944 г. - командующий 70-й армией на 1-м и 2-м Белорусских фронтах. После войны, в 1945-1947 гг., командовал армией. В 1947-1957 гг. — начальник курсов усовершенствования командиров стрелковых дивизий и начальник факультета Военной академии им. М. В. Фрунзе. С 1958 г. работал в Генеральном штабе Вооруженных Сил СССР. С 1959 г. — в отставке.) (Обратите внимание на судьбы некоторых генералов. Одних расстреляли, а другие честно воевали, да ещё и в штурме Берлина участие принимали. 70-я армия, это армия созданная на базе частей НКВД в 1941 году. Но часть приводимых в сносках офицеров, командиров и следователей лета 41-го были уволены Хрущевым в конце 50-х, «по служебному несоответствию» в том числе. А ведь допрашивали наверняка и того же Попова по факту «отдачи» Павловым «задания» через командира стрелкового корпуса «к 15 июня все войска эвакуировать из Бреста в лагеря.» – К.О.Ю.)
Т.е. Павлов тут заявляет, что также как и соседний округ КОВО, он получил-таки приказ из Москвы после 13 июня, после того как в округ пришла та самая Директива о «повышении боевой готовности», о выводе частей округа к рубежам обороны. Но для частей 4-й армии находящейся в Бресте Павлов этой директивы не довел. Впрочем, «адвокаты Павлова» могут заявить что Павлов, как и адмирал Кузнецов в ПрибОВО, «по собственной инициативе» отдавал «приказы на вывод частей в места сосредоточения», в «лагеря»!!! Вот только куда слова его замов пристроить которые говорят о том что никаких команд от Павлова не получали вовсе?! Эти части должны были уйти в лагеря ещё согласно «планов летнего периода обучения», но, скорее всего, были оставлены в городе из-за ведущегося всю весну строительства в гарнизоне оборонительных укреплений. Однако Павлов, используя личный состав этих дивизий на строительстве укреплений в крепости, уже не мог давать команду на вывод частей из Бреста без согласования с Москвой. Он оставил их по команде и разрешению из Москвы для этих работ, и вывести мог, только получив согласие и команду из Москвы. И уж точно должен был убрать дивизии, из Бреста, получив июньскую директиву о «повышении боевой готовности» и введение в действие «плана прикрытия государственной границы». Такую команду он и получил в середине июня, на вывод частей на свои рубежи. Но вот тут он и проявил «разгильдяйство»: оставил эти части в городе на убой. Заявляя, правда, что необходимые команды на вывод частей отдавал. Но на следствии его подчиненные о другом сказали. А сам он мямлил что «нарочным» продублировал эту Директиву о выдвижении «Для повышения боевой готовности войск округа все глубинные стрелковые дивизии и управления стр. корпусов с корпусными частями вывести в лагерь в районы, предусмотренные для них планом прикрытия ...» Исследователь Ю. Мухин так пишет в своей книге «Если бы не генералы» об этом эпизоде: «… Как видите, после отпора Коробкова, Павлов уже говорит не о приказе и даже не о распоряжении, а о некоем "задании", как в колхозе. Но о выводе войск из Бреста в таком количестве мог быть только приказ по округу с учетом всех обстоятельств - зачем, куда, что с собой брать, чем на новом месте заниматься. Более того, это мифическое "задание", якобы "дается" Павловым в обход непосредственного подчиненного - Коробкова. В армии так тоже не бывает. Ни это, ни то, что десятки офицеров в штабе округа не заволновались уже 15-го вечером оттого, что войска, вопреки "заданию" Павлова, еще в Бресте, и не завалили Павлова и Климовских докладами о невыполнении "задания", не подтверждает, что Павлов хотел вывести войска из Бреста. Срывал плановую учебу, но не выводил! …» (Тут Мухин несколько не прав. Вывод частей из Бреста после 15 июня не был «плановым». Они, скорее всего, были оставлены по разрешению Москвы для работ в крепости, но, получив после 13 июня Директиву на вывод частей в «лагеря» Павлов и похерил эту Директиву, оставив эти дивизии в Бресте на убой осознанно, но технику этих дивизий собрал согласно «плановых мероприятий» за городом, на полигоне. – К.О.Ю.) Вот что показал на суде начальник связи ЗапОВО генерал-майор А.Т. Григорьев. Здесь речь идет о той самой «Директиве от 18 июня», которую до сих пор скрывают уже современные генералы, и о том, что происходило в округе всю последнюю неделю: «…Член суда тов. Орлов. Давая показания об обстановке в штабе округа перед началом войны, вы говорите: «Война, начавшаяся 22 июня, застала Западный Особый военный округ врасплох. Мирное настроение, царившее все время в штабе, безусловно, передавалось и в войска. Только этим «благодушием» можно объяснить тот факт, что авиация была немецким налетом застигнута на земле. Штабы армий находились на зимних квартирах и были разгромлены и, наконец, часть войск (Брестский гарнизон) подвергалась бомбардировке на своих зимних квартирах» (лд. 76 том 4-й). Подсудимый. Да. Член суда тов. Орлов. Чувствовалось ли в штабе округа приближение войны? Подсудимый. Нет. Начальник штаба округа Климовских считал, что все наши мероприятия по передвижению войск к границе есть мера предупредительная. Член суда тов. Орлов. Кто во всем этом виновен? Подсудимый. Виновны в этом командующий Павлов, начальник штаба Климовских, член Военного совета Фоминых и другие. Член суда тов. Орлов. На лд. 79 4-го тома вы дали такие показания: «Выезжая из Минска, мне командир полка связи доложил, что отдел химвойск не разрешил ему взять боевые противогазы из НЗ. Артотдел округа не разрешил ему взять патроны из НЗ, и полк имеет только караульную норму по 15 патронов на бойца, а обозно-вещевой отдел не разрешил взять из НЗ полевые кухни. Таким образом, даже днем 18 июня довольствующие отделы штаба не были ориентированы, что война близка... И после телеграммы начальника Генерального штаба от 18 июня войска округа не были приведены в боевую готовность». Подсудимый. Все это верно…» Приведенное свидетельствует о том, что значительная часть войск была своевременно, еще с весны 1941 г. развернута к границе. В середине июня начался новый этап развертывания войск под видом лагерных сборов и учений. Это развертывание, судя по всему, проводилось под руководством командования приграничных военных округов и слабо контролировалось Наркоматом Обороны. Наиболее организовано оно было проведено в Прибалтийском особом военном округе, которым командовал в то время генерал-полковник Ф.И.Кузнецов. Хуже всего и бесконтрольно со стороны командующего оно прошло в ЗапОВО у Д.Г.Павлова, впоследствии за это расстрелянного. Павлову поставили в вину «ослабление мобилизационной готовности войск» округа. Для офицера его уровня это смертный приговор. Одного этого достаточно чтобы к стенке ставить. И заключалось это в том, что Павлов начисто проигнорировал СОЗНАТЕЛЬНО и УМЫШЛЕННО Директиву НКО и ГШ от 12-13 июня о «повышении боевой готовности» (которую «яковлевцы» приводят всего лишь как «черновик» для ЗапОВО) а также проигнорировал и телеграмму ГШ о приведении в боевую готовность частей округа от 18 июня! Посмотрим ещё раз в справочник от Яковлева. Там указано, что для КОВО была Директива об «учениях», о «повышении боевой готовности» и о выводе частей первого и второго эшелонов к рубежам обороны, а вот для ЗапОВО — только «черновик». При этом для обоих округов есть Директивы о том, что к ним прибывают армии усиления из внутренних округов СССР. Однако именно для Белоруссии такие вот «историки» (Яковлевы-Гайдары) и состряпали всего лишь «черновик» в сборничек, об «учениях», мол, никакого приказа для Павлова вовсе не было... Ведь Павлов заявил на следствии что: то ли не получал тех приказов, то ли получил но не проверил как они исполнены на местах, то ли дал команду на вывод частей «для учений», то ли нарочного послал… Жуков, после того как его Сталин лично послал в Киев помогать командующему округом, свою задачу в КОВО после 22 июня выполнил только потому, что Кирпонос побоялся открыто игнорировать приказы из Москвы в полном объеме, и округ был к войне худо-бедно подготовлен. Ворошилов, посланный в помощь Кузнецову в Прибалтику тоже достаточно лихо громил врага. Но в Белоруссию Сталин послал аж кучу маршалов, но они не смогли ничего поделать т.к. Павлов уже все изгадил своей простотой («разгильдяйством», как некоторые считают), ещё до 22 июня сорвав то самое выдвижение к границе.
Сомневающиеся в предательстве Павлова заявляют, что три дивизии никакой особой роли против машины Вермахта вроде как не играли. Мол, это слишком мелко для настоящих заговорщиков. По идее чтобы наверняка завалить округ и армию, надо было организовать большее количество частей под разгром. Однако тут надо учитывать, что три дивизии в Бресте (1 танковая и 2 стрелковых), в республике, где можно вести наступление исключительно по нескольким дорогам-направлениям, ограниченных лесами и болотами — очень даже мощная сила. И если бы они заняли, как положено оборону вокруг города, то перекрыли бы одно из самых удобных направлений для Вермахта – Брестско-Минское. Но они осознано были оставлены на истребление в городе, в своих казармах. Хотя согласно «планов летнего периода обучения» в любом случае должны были находиться как минимум в поле, в учебных центрах и лагерях. Так всегда в армии делается, и делалось. Такова служба в пехоте и тех же танковых частях, что месяцами пропадают на постоянных занятиях, что летом, что зимой в лагерях. Но даже если они и оставались в городе для строительства укреплений в крепости, то команду из Москвы на вывод этих частей на рубежи обороны за неделю до 22 июня, Директивой о «повышении боевой готовности», что как раз и предусматривала вывод этих дивизий из города, Павлов получил, но не выполнил. Брест, это замок на дороге-направлении на Минск-Смоленск-Москву. Три дивизии в Бресте, точнее вокруг него в обороне – это ключ к замку. А Павлов этот «ключ» и сдал немцам. «Всего лишь»…. Главным ударом в «варианте Барбаросса» являлся именно удар в центре, в «Западной России», в Белоруссии. А на Брестском направлении немцы собрали чуть не половину группировки наносящей удар по Западному округу, по Белоруссии. И Павлов это Брестское направление своими действиями просто сознательно сдал на убой! Вот показания офицера штаба белорусского округа, ЗапОВО.
|