<< Назад, Часть 2

Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8. Часть 9. Часть 10. Часть 11.

Как видите, правда, косвенно, но машин по воспоминаниям водителя Кабанова, было все-таки три: «виллис», «додж» и «студебекер» с охраной. Как представляется, никакого сражения с «бандеровцами», не было. Обстреляли машину командующего и все. Вопрос в том, не было ли это спланированной акцией? Куда вернулась колонна после ранения Ватутина? Правильно, в 13-ю армию Пухова, потому что была ближе к месту происшествия. Если бы это случилось значительно дальше, то, скорее всего, доехали бы до Черняховского, в 60-ю армию. Однако, что-то уж больно публика подозрительная была в 13-й армии. Один Маландин, чего стоит. А что касается Крайнюкова, то, скорее всего, с ним случилось что-то неординарное. Иначе, откуда такие фантазии и неточности.

Тут неожиданно появляется маршал Г.К.Жуков, бывший в ту пору представителем Ставки на 1-м Украинском, со своими «Воспоминаниями».  Читатель газеты «Дуэль»  Н.Н.Гришин, знакомясь с военными мемуарами и публикациями, неожиданно выявил разноголосицу, нелогичность в описаниях обстоятельств и деталей ранения и гибели генерала армии Н.Ф. Ватутина.

Г.К. Жуков. "ВОСПОМИНАНИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ".

а) Издательство АПН, Москва, 1969 год. Изд. 487 (1-я часть): "Н.Ф. Ватутин объезжал войска 60 армии. Впереди ехала охрана. Н.Ф. Ватутин был во второй машине со своим адъютантом и стрелком, а за ним на некотором удалении шли две машины Н.С. Хрущева (выделено - Н.Г.) ... Они попали под обстрел... бандеровцев. Н.Ф. Ватутин, выскочив из машины, вместе со стрелками стал огнем прикрывать отход других машин (выделено. - Н.Г.). Во время перестрелки Николай Федорович был ранен в бедро".

б) 2-я часть этого издания: "Н.Ф. Ватутин объезжал войска 60 армии. Впереди ехала охрана. Н.Ф. Ватутин был во второй машине вместе с членом Военного совета К. В. Крайнюковым и адъютантом. Въехав в одно из сел, машины попали под обстрел бандитско-диверсионной группы бандеровцев. Н.Ф. Ватутин, выскочив из машины, вместе с офицерами вступил в перестрелку, во время которой был ранен в бедро". Имеется следующее примечание: "В первой части тиража настоящего издания этот эпизод был изложен недостаточно точно. (Ред.)".
Таким образом, в 1-й части 487 издания Н.Ф. Ватутин и сопровождавшие его Хрущев, офицеры и охрана ехали на четырех машинах; во 2-й части того же издания две машины Хрущева исчезли, то есть командующий фронтом уже не прикрывал бегство члена Военного совета этого же фронта.

в) В следующих изданиях мемуаров Г.К. Жукова исчезает "примечание". Обстоятельства ранения Ватутина уже описываются так: "Генерал армии Н.Ф. Ватутин и член Военного совета Фронта генерал-майор К.В. Крайнюков (уже не Хрущев! - Н.Г.) 29 февраля в 16 часов 30 минут в сопровождении охраны в количестве 8 человек выехали в 60-ю армию... В 19 час. 40 мин. Николай Федорович и сопровождающие его лица, подъехав к северной окраине села Милятин, увидели толпу людей примерно в 250-300 человек и одновременно услышали выстрелы, раздавшиеся из этой толпы. По указанию Н.Ф. Ватутина машины остановились, чтобы выяснить, что случилось. Внезапно по машинам был открыт ружейный огонь из окон домов... Это были бандеровцы. Н.Ф. Ватутин и охранявшие его лица выскочили из машин, и Николай Федорович был ранен в ногу. Быстро повернув одну из машин, три бойца подхватили Н.Ф. Ватутина, положили его в машину и, захватив с собой документы, направились в сторону Ровно. С ними же уехал К.В. Крайнюков".
Возникает вопрос. Если не было Хрущева, крупного политического деятеля СССР, и необходимости прикрывать "отход" его машин (точнее - бегство), то, услышав выстрелы и увидев около 300 бандеровцев, зачем было выходить из машины командующему фронтом и принимать бой, имея не более 10-11 человек (включая самого Ватутина)? Вероятно, логичнее - развернуться и уезжать. 

Ещё одна деталь вызывает вопросы. В 1-й части 487 издания Г.К. Жуков пишет, что советовал Ватутину послать вместо себя своих заместителей. "Николай Федорович настаивал на своей поездке. Его поддерживал член Военного совета, ссылаясь на то, что они давно не были в 60-й и 13-й армиях (выделено. - Н.Г.)". Но кто из членов Военного совета фронта кроме Хрущева мог настойчиво поддерживать командующего перед заместителем "Верховного", не мог же К. Крайнюков, член Военного совета по материальному обеспечению, позволить себе подобное. В последующих изданиях эта "поддержка" также исчезла!

Таким образом, согласно письменному донесению Н.Ф. Ватутин и его спутники ехали "в составе четырех машин", что совпадает с количеством, указанным в 1-й части 487 издания мемуаров Г.К. Жукова. Кое-кому, безусловно, не очень "понравилось", как Командующий фронтом прикрывал бегство члена Военного совета фронта, который около 30 лет был их соратником во многих совместных деяниях. Осудив в его деятельности субъективизм и волюнтаризм, они не имели большого желания идти дальше в его разоблачении...

Итак, мы установили, что Н.Ф. Ватутин и его спутники ехали на машинах. Две машины сгорели, на третьей вывезли раненого командующего. А где же четвертая? Никаких сообщений о ее судьбе не последовало, если не принимать на веру первоначальное сообщение заместителя Верховного Г.К. Жукова. Хрущев также исчез в дальнейших публикациях по этому вопросу.

Бог, с ним с Хрущевым. Может, действительно его не было в этой поездке. А перепугался Никита Сергеевич, видимо от того, что его вдруг привязывают к происшествию с Ватутиным, а он еще не был готов дать вразумительное объяснение случившемуся. Тут другое. Жуков, тоже всячески пытается увильнуть в сторону от случившегося с Ватутиным, дескать, тот сам проявил инициативу в этой поездке. Если бы Жуков был бы честным человеком, то чего же ему бояться. Прямо заявил бы, что отдал приказание Ватутину выехать в 60-ю армию, а что произошло по дороге, на то и война – всюду стреляют. А здесь все врут, и никак концы с концами не свяжут. Генералы, однако…
Приведу маленький эпизод, рассказанный сотрудником охраны Мусой Гайсиным, лишнее тому подтверждение кличке маршала Жукова – «мясник».

«…Через пару дней стою на посту под окном и слышу голос Георгия Константиновича Жукова, распекавшего майора Семикова: "Учти, за жизнь командующего фронтом отвечаешь головой. Если с Ватутиным что-нибудь случится, я тебя расстреляю без суда и следствия. Воспитывай своего генерала!"  Когда мы как-то снова подъехали к атакующим и Ватутин начал доставать свой автомат, Семиков преградил ему выход из машины: "Товарищ генерал, садитесь, пожалуйста, на место... Во фронтовой полосе вы будете выполнять мои приказы". Ватутин удивленно посмотрел на адъютанта и молча сел. Некоторое время он не разговаривал с майором. Лишь однажды обиженно пробормотал что-то вроде "тоже мне..." А потом присвоил звание подполковника и отправил на учебу в Москву, в Военную академию имени Фрунзе».

Никто не отрицает, что адъютант должен охранять жизнь своего командира. Но здесь Жуков, как всегда хамит, унижая  стоящего ниже по званию  майора Семикова. Зато все теперь знают, как Георгий Константинович «заботился» о жизни Ватутина и майор Семиков тоже, думается, запомнил «наставления» маршала, до конца своей службы. А Жуковская расхожая фраза « расстреляю без суда и следствия», являлась визитной карточкой «спасителя» Отечества. А ведь, вполне, мог Георгий Константинович, бросить обвинение адъютанту при расследовании о покушение на Ватутине, которое тяжелой гирей легло бы на весы правосудия. На войне, следствие себя особо не утруждало, спокойно могли «грохнуть»  адъютанта с подачи маршала. Видимо, мало наших, немцы поубивали…

Что же нового расскажет нам «дорогой Никита Сергеевич»? Видимо Хрущев, все же собрался с духом и решил выдать в своих мемуарах, все, что связывало его с этими событиями.  Выше мы уже упомянули о незабвенном Никите Сергеевиче. Он в то время, в 1944 году, уже находился в Киеве на посту секретаря ЦК КП(б)У. Тоже  кое-чего, может порассказать. Итак, предоставляем слово Н.С.Хрущеву:

«Не помню точно числа, когда перед весной мне сообщили, что ранен Николай Федорович Ватутин. Меня это очень огорчило, хотя и сказали сначала, что жизни его рана не угрожает. Ранен он был в ногу, а при каких обстоятельствах, мне тогда не доложили. Прошло какое-то время, и сообщили, что Ватутин вагоном едет в Киев. Я встретил его. Он чувствовал себя, как любой раненый, и был уверен, что вскоре вернется к делу. Ему, кажется, предлагали лечиться в Москве, но он решил остаться в Киеве, потому что здесь был ближе к фронту и мог не прекращать своей деятельности командующего войсками. Приехали врачи, в том числе Бурденко, крупнейший хирург. Большего и лучшего желать в те времена не приходилось. Бурденко, осмотрев Ватутина, сказал мне: "Ничего страшного, его рана не опасна, мы его, видимо, сумеем  поставить на ноги, и он приступит к исполнению прежних обязанностей". После ранения Ватутина командование войсками 1-го Украинского фронта принял Жуков. Сначала он командовал временно, пока не выздоровеет Ватутин».

Здесь без юмора не обойтись. И так понятно, без Никиты Сергеевича, что вряд ли, чем мог помочь, даже, приезд самого Бурденко. А разговор Николая Ниловича с Никитой Сергеевичем – это, видимо, так, для успокоения Ватутина и окружающих его людей. Ранение в ногу – это ведь, почти «смертельное» ранение. Посудите сами. Вон, Кутузов Михаил Илларионович – боевой генерал. Имел два сквозных ранения в голову и – ничего страшного. Всего-навсего лишился глаза, а как потом воевал! Самого Наполеона изничтожил. А у Ватутина шансов было мало, тем более, что ранение в верхнюю часть ноги, в бедро. Редко, кто из раненых выживал с таким «тяжелым» ранением. Я же говорю, если бы в голову, еще можно побарахтаться Николаю Федоровичу, в борьбе за жизнь. А так, при таком-то, ранении – полная безнадега. Странно еще, как до Киева довезли живого.

Далее Хрущев сообщает, подробности ранения Ватутина. Они разнятся, так как мемуары Хрущева не были опубликованы в то время, когда готовил свои воспоминания Крайнюков. Отсюда и разнобой в описании происшествия.

Затем мне доложили, при каких обстоятельствах и где был ранен  Ватутин. Оказывается, его ранили украинские националисты, бандеровцы. Они воспользовались неосторожностью, непредусмотрительностью не только Ватутина, но и людей, которые отвечали за его охрану. Он находился в каком-то населенном пункте, откуда ему нужно было переехать в другое место. Решил ехать ночью. Была непролазная грязь. Вообще-то мы на фронте чаще всего переезжали с места на место на рассвете или в вечерних сумерках, а тут — ночью. Впереди командующего ехал "виллис" с автоматчиками, потом сам Ватутин, тоже в сопровождении автоматчиков. Где-то на развилке дорог машины разминулись: шедшая впереди направилась в одном направлении, Ватутин — в другом. (?) Ватутин проезжал через какую-то деревню, когда раздалась пулеметная очередь, и командующий был ранен. Не помню сейчас, нападавшие сумели захватить машину или убежали. Потом мы поймали тех, кто стрелял в Ватутина, но уже после войны. На допросах, как мне докладывали, они говорили, что узнали, что ранили (либо убили) именно Ватутина, потому что какие-то вещи и документы попали к ним в руки.

>> Продолжение, Часть 4